21 день 21 года 21 первого века. «Загадай желание» - с утра призывал интернет. «Самой синей полночью и никому его не говори» - допевалось как-то само собой. Припорошенная снегом, уютно по-вечернему светилась Москва. Утопая в сугробах в нескончаемом потоке ползли машины, на мгновения притормаживая у входа в Большой Зал Московской Консерватории. Уже на подступах спрашивали лишний билет. Юбилейный концерт, посвященный 100-летию со дня рождения Арно Бабаджаняна.

Для меня, лишенной музыкального образования, далекой от классической музыки, это имя из маленьких радио, прозрачно надутых экранов, в счастливой улыбке влюбленной советской ведущей, в завершение бесконечных концертов объявляющей: Музыка Арно Бабаджаняна (и начинается), стихи Роберта Рождественского (сильнее, сильнее), поет Муслим Магомаев (Шквал, овация). Великий Триумвират единых талантом, вне границ и времени, неповторимый и недосягаемый.

И потому для меня этот вечер стал открытием, откровением, встречей с новым неизвестным классическим композитором. Не знала, что симфонист, За «Героическую балладу» в 30 лет стал лауреатом Сталинской премии. Скрипичный и фортепианный концерты, струнные квартеты, сонаты, картины, каприччио. Каждое лето привозил на родину своих друзей. Шостаковича, Щедрина, Плисецкую, предложившую написать для нее балет, отсюда «Балетная сюита». Это она сейчас на черно-белом фото. Великие руки, изломанный торс у него на плече на фоне Севана. Концерт для виолончели, посвященный другу Ростроповичу, неоднократно им исполняемый. Армянская рапсодия, в которой вдруг проступила старинная (бабушкина) «Ай, бахманчи». Не знала, что на Всемирном фестивале песни в Токио жюри, которое возглавлял Фрэнк Синатра, присудило ему высшую премию «Лучший композитор мира», и Фрэнсис Лэй признал себя побежденным, став вторым. Он делился с нами жизнью, небом, теплом, горами, напевами дудука, открытой беззащитной душой, как протянутым на ладони, растрескавшимся гранатом. В его музыке страсть и воля, интеллект и инстинкт, глубина гения и смех ребенка. Он раскачал колокол музыкальной Армении от Комитаса до наших дней и тугими упругими волнами музыка великого симфониста накрыла, согрела нас в этот вечер. Казалось, сдвинулось время, ушли будни, исчез страх и под сводами великого зала вопреки маскам и расстояниям торжествовала новая пандемия. Пандемия любви, в которой из вечного плато памяти росла экспонента таланта. Не подвластного вакцине времени.

Вспоминать можно только, когда забывают. Поминать только ушедшего. А он живет, живет и сегодня в своей удивительной координатной плоскости, где по горизонтали стелется его родная каменистая, намоленная земля, а по великой небесной вертикали, отмерив первую сотню лет, летит его музыка. Туда наверх, навстречу падающим звездам, загаданным синей полночью желаниям, и вновь, как когда-то на земле, что-то шепчет ему за спиной его Загорелый ангел.

21 21 21. Загадывайте желание. Это Его День. Должно сбыться…

И еще. Среди панегериков и од, которыми полнятся новостные ленты, хочу поделиться сокровенным. Это случилось давно, в детстве, в советской здравнице Ессентуки, в парке, где на одной скамейке по воле случая оказались рядом мой отец и замкнутый, уже с неуловимой печалью в глазах Арно Арутюнович. Это был его последний день перед отъездом. Отец заговорил, и Бабаджанян, сразу распознав музыкально одаренного, наделенного глубоким умом и тактом, собеседника, ответил. Разговорились. Он открылся, сетовал, делился « не могу писать о Коммунистической партии, о перевыполнении плана. Только о любви». На вопрос, кого из композиторов выделяет, ответил - «Пахмутова, не понимаю, как в такой маленькой женщине, так много музыки». Из всех певиц хотел бы, чтоб пела София Ротару, «но она поет свое»… Улыбался, шутил (одинаковые отчества), отказался от ресторана (нельзя). Парк пустел, а они все говорили. Потом телефон на бумажке. Будете в Москве, будете в Баку. Это был его последний приезд. Вскоре его не стало. А в моей памяти остался одинокий фонарь, обступившая лесная чернота парка, в конусе света треугольник белой скамьи и двое, которые никак не могли разойтись…